dneprovskij

        Вопрос, который я вынес в заглавие, может показаться кому-то надуманным: действительно, кто же такие политзаключённые, как не жертвы политического террора – притом, жертвы невинные? Между тем, всё не так просто: чем дальше от нас советский период истории страны, тем сильнее сливаются эти два понятия – «политзаключённые» и «невинные жертвы». Между тем, очень и очень многие из тех, кто был в советское время осуждён по политическим (без кавычек!) статьям УК, просто не позволили бы называть себя «невинно репрессированными». А многие из тех, кто в силу обстоятельств оказался «во время оно» за решёткой или на лесоповале, всю оставшуюся жизнь потратили на то, чтобы доказать, что они стали именно случайными жертвами, но не политическими узниками режима.
 
         Китайский мудрец Лао Цзы говорил, что «история начинается с исправления имён» - последуем же его совету, и попробуем разобраться сами.


КУДА ОТНЕСТИ ТОВАРИЩА ПОЛЫХАЕВА?

         Пик интереса к теме политических репрессий советской власти пришёлся на конец 80-х годов прошлого столетия. Тогда, если помнит читатель, в стране появилось общественное движение «Мемориал», в рядах которого оказались, в аккурат, те люди, которые считали себя необоснованно репрессированными. На это же время пришлось начало моей «журналистской карьеры», и по заданию редакции, вооружившись тяжёлым журналистским диктофоном – «репортёром», я частенько оказывался командирован на заседания «Мемориала». Каких только историй тогда ни пришлось услышать – пожилые люди, многие из которых были хорошо известны в Иркутске, рассказывали о том, как арестовывали их родителей, как их семьи гнали через всю страну в обозах «раскулаченных», как им самим пришлось пережить все «прелести» эпохи Большого Террора.

         Но, за всеми этими рассказами сквозила одна и та же мысль: « - Мы не были врагами советской власти! Наши отцы сражались в Красной армии, мы сами были комсомольцами и коммунистами, строили социализм, выявляли врагов, а нас – в лагеря, на лесоповал… Какая чудовищная несправедливость!»…

         И здесь, признаюсь, я начал задумываться: ( что это за ерунда такая получается?... )
     

Вот, вспомнилось... Был у меня в начале 90-х такой добрый приятель, Павел Шабалин, мой коллега-журналист из города Вятки (который почему-то до сих пор называется "Киров" - и это неправильно, но не о том речь - а речь совершенно о другом, ибо... СТОП!). И вот однажды рассказал мне Павел такую вот историю:

"-На рудеже 80-х - 90-х тема сталинских репрессий и кремлёвских тайн в прессе была очень популярна, но быстро стала надоедать. И вот однажды готовили мы спец-выпуск газеты к Первому апреля - естественно, напичкали газету откровенной "липой", какую обычно на Первое апреля печатает, едва-ли, не каждая газета - но хотелось чего-нибудь эксклюзивно-шедеврального. Тут-то кто-то из находившихся в редакции сотрудников, непонятно, с какого переполоха, припомнил старую частушку, которую распевали (не так, чтобы в полный голос, но - всё же...) в СССР после убийства Кирова:

Эх огурчики-помидорчики!
Сталин Кирова пришил в коридорчике!

И пошло-поехало!... За десять минут общими усилиями всех, находившихся в редакционном кабинете, был написан объёмный "исторический материал": яко-бы, у товарища Сталина был двойник - некий Степан Коридорченко, уроженец Вятки (Кирова), который верно служил тирану, но однажды прозрел - потому, что Сталин приказал доставить к себе и изнасиловал женщину, в которую Степан этот вымышленный Коридорченко был влюблён. ( Любовь и кровь, и прочие кавказские страсти... )
...Вот так и создаются легенды. Так и рождаются народные герои...