dneprovskij

До августа 2009 года он жил на даче, на чердаке - в моей бывшей фотолаборатории. Потом, когда на месте дачного дома осталась лишь горка обугленых обломков, его покорёженую огнём раму, вместе с остальными следами пожарища, шустрые таджики, которых мы с сестрой наняли, чтобы убрать завал, закинули в кузов грузовика - и его бренные железные останки уехали на ближайшую свалку. С тех пор я остался "безлошадным"...


Почему я вдруг вспомнил про свой велик? Понятия не имею. В годы школьного детства велосипед был не просто средством передвижения, и даже не просто статусной вещью - Другом. Боевым конём - не то Россинантом, не то - Коньком-Горбунком. Неизменным спутником во всех путешествиях по городу и за городом, непременным участником многочисленных мальчишеских приключений - далеко не всегда безобидных, кстати. Предметом зависти тех лохов, которым родители так и не купили велик. "Да-ай прокатиться! Ну да-ай прокатиться!..." - канючили они; "Попа не годится!" - презрительно ронял я, нажимая на педали и с места набирая скорость: "А ты уже Испытал Неизведаное вместе с велосипедом марки "Салют""? То-то же! У меня был именно "Салют".

Глядя на современных тинейджеров, никак не могу понять: зачем они так низко опускают сидения на своих великах, и едут, буквально, стоя ногами на педалях? Неудобно же! То ли дело - в наше-то время!... Руль-"чаечка", седло - на максимум, и вперёд! Вперёд, на малой скорости, компанией человек в шесть-семь-восемь-девять-десять. И у каждого велик - не велик, а произведение искусства! У каждого - свои прибамбасы, свои неповторимые девайсы...

( Велопробег в совецкое детство - и скорее, скорее обратно! )

День сегодня - какой-то... знаменательный, что-ли: вчера исполнился ровно месяц с того дня, как я налетел на автомобиль - а сегодня я впервые (если не считать поездки по больницам) вышел на улицу. С пижонской тростью. А на улице, оказывается, лето...

Вот я и подумал: вместо того, чтобы страдать и стенать оттого, что целый летний месяц я просидел взаперти, осваивая правила хождения с тростью, имеет смысл припомнить летние приключения прошлых лет - и мне приятнее, и друзьям должно быть интересно. Тем более, что вчера, поведав на своих страницах о нравах наших селян, я обещал друзьям своим - глубоко уважаемым мною natakoltcha и  alexeyshornikov вернуться к этой увлекательной теме.

Итак, лето две тысячи какого-то года, знойный июль, берег Байкала, станция Порт-Байкал...


На фото: село Лиственичное. На противоположном берегу - посёлок Порт-Байкал, в котором разворачиваются события моего повествования. К сожалению, фотографии из той поездки у меня не отсканированы, поэтому позволю себе проиллюстрировать пост старыми открытками - хуже не будет.

Порт-Байкал - маленькая умирающая деревенька на берегу озера, у самого истока Ангары. Прежде, до того, как была построена плотина Иркутской ГЭС, от Иркутска до Порта-Байкал шла железнодорожная ветка, а от самого Порта начиналась, собственно, Кругобайкальская железная дорога - очень интересное, и даже уникальное для России инженерное сооружение. Правда, после строительства плотины, железнодорожная ветка, соединяющая Порт-Байкал с губернским городом, была демонтирована, а насыпь, на которой прежде лежали рельсы и шпалы, попала в зону затопления - сейчас над ней плещутся волны Иркутского водохранилища. Для составов, идущих по Транссибу, построили объездной путь по Олхинской долине - а старая Кругобайкалка оказалась тупиковой веткой: более ста километров железнодорожных путей с многочисленными тоннелями, галереями, виадуками и подпорными стенками тянется по самой кромке прибрежных скал до посёлка Култук - но ходят здесь только туристический Ретро-поезд, да "матаня" - дрезина, поддерживающая связь между Портом-Байкал и ещё несколькими умирающими деревеньками с "большой землёй".
( Рассказ о Непопсовой Псовой Охоте, ночных мотогонках и о хитрости деревенских жителей )

Ни о политике, ни о выборах - ни слова сегодня. Ибо, противно. Лучше о чём-нибудь хорошем вспомнить - раз уж, в настоящем такая мразотность вокруг... Поехали!

Не знаю, друзья мои, приходилось ли кому-либо из вас держать в доме прислугу? Причём, не нянечку, и не приходящую горничную, а самого настоящего камердинера - в ливрее с позументом? Мне - приходилось. Жизнь - она, вообще, удивительная и непредсказуемая штука: вот проснёшься утром, ещё не имея при себе никаких камердинеров - а к вечеру, глядишь, и обзавёлся...


Впрочем, сейчас расскажу подробно, как это вышло.

Есть у меня один знакомый - отставной военный юрист, майор Андрей Васильев( Большой любитель причинять добро друзьям, знакомым и окружающим ).

Одно из самых любимых мною массовых культурных мероприятий, и даже, если хотите, культовое мероприятие для меня - Собачий Вернисаж! Едва ли, где-то ещё удаётся собрать в одном месте столько Хороших Людей сразу - ибо, давно известно: только тот не любит собак, чья совесть нечиста!  Вот вчера мы с супругой и посетили это, во всех смыслах, Замечательное Мероприятие.

Фотографировать собак - дело достаточно сложное, а уж заниматься фотосъёмкой в суете и толчее собачьей выставки - почти и вовсе безнадёжное!... Но я решился на это. И не по поручению Уважаемой Редакции - по зову души и сердца.

( Поэтому, если угодно - милости прошу насладиться Картинками С Выставки )

Едем вдвоём с другом-художником в плацкартном вагоне. Ехать нам - чуть больше суток. На станции Черемхово подсаживается к нам мужик брутального вида - как оказалось, местный шахтёр. Естественно, знакомимся, начинаются разговоры - кто откуда, кто каким воздухом дышит.

Ещё через некоторое время пролетарий предлагает нам выпить, и извлекает из сумки бутылку водки и закусь. Мы, естественно, достаём своё. Выпили по первой, по второй - и тут из шахтёра полез его пролетарский гонор:

- Вот мы, шахтёры - ого-го! Мы - сила! - распаляется мужик. - У нас даже свой профессиональный день в году есть, как у армии - День Шахтёра! А у вас, хлюпиков, интеллигентов?...

- У вас - День Шахтёра, - неторопливо отвечает мой друг художник и поэт - а у нас - Неделя Изобразительного Искусства... - и неторопливо разливает по гранёным стаканам.

- Ух ты! Целая неделя! - удивляется шахтёр, и ненадолго прячет свои пролетарские амбиции подальше.

Через некоторое время, правда, опять начинается:

- Ну, выпьем! - стакан у шахтёра налит до верха (насколько это можно сделать в трясущемся поезде) - вот мы, шахтёры, пьём водяру стаканами! А вы, интеллигенты, хлюпикит?...

- Вы - стаканами, - мой друг неторопливо берёт в руки початую бутылку, также неторопливо выливает всё её содержимое прямо из горлышка в себя, а мы, художники - неделями! - и не закусывая, указывает на меня:

- А у них, у журналюг, вообще, постолянно месячники всякие...

Когда мы сходили на нашей станции, шахтёр ещё не пришёл в чувства...