Да, господа, на ваш ностальжи тур по злачным местам города Иркутска, не ровен час сценаристы с НТВ, как мухи на «оно» потянуться. Впрочем, если имена и явки знакомы лишь коренным иркутянам, то тема и модель, предложенная автором, универсальны до боли. Ну, да, сегодня кое-кто из былых «легендарных раздолбаев», крутит себе гаечки, где-нибудь в смотровой яме и благодарит судьбу за то, что отскочил вовремя. Но не о том песня… Читая, почему-то вспоминается « Американка»( http://www.kino-teatr.ru/kino/movie/ros/210/annot/). Нормальный такой фильм снял Месхиев про быт и нравы времен «развитого социализма». Время немного другое, раньше лет на 8 - 10, чем у автора, но колорит тот же. Я сам, застал эпоху джинсов-клеш, патлов (директоров школ с ножницами), воротников рубашек, поверх пиджаков… К бритым черепам до сих пор испытываю стойкую неприязнь. Умом понимаю – прическа на чужой голове – не мое дело. И, тем не менее, в сердце ли, в душе стойкая связь – бритая голова – символ неблагополучия. Месхиев, однако, поскромничал. Не стал добивать тех, кто сегодня вопит о том, что в союзе куда ни плюнь – сплошь святость и непорочность. От себя добавлю: в 70-е, любой тринадцатилетний знал о свободно продающемся пятновыводителе, который если плеснуть на носовой платок и поднести к носу… Или о способе получения спиртосодержащего зелья из популярного клея БФ. Пробовали практически все. Разница лишь в том, что большинству для удовлетворения любопытства хватало разового опыта, а некоторые задерживались в долгосрочных дружеских отношениях с пороком. Но, и не на этом я хочу заострить внимание. У автора довольно колоритно описано неотъемлемое явление советских и постсоветских лет – массовые битвы – «махаловки». Самое интересное в них то, что коллективная агрессия носит совершенно не мотивированный характер: нет трофеев, территориальных завоеваний (границы районов не сдвигались вследствие победы одной из сторон), не берут пленных, дани, не навязывают проигравшей стороне грабительских договоров. И, тем не менее, бьются. Просто так, ради самой битвы. Не только обитатели разных городских районов, но и, к примеру, студенты «на картошке» - с деревенскими, командированные - с местными, новостроевские - с коренными , гражданские – с военными… Возникает вопрос: а что за зверь такой - эта массовая немотивированная агрессия в основу которой положен принцип элементарной не идентичности, и почему она так прочно укоренилась на нашей родной российской почве? Как ни банально звучит, обвинять буду ленинистов. Давайте немного в истории покопаемся. С первобытным троглодитом вроде все ясно – не стесненный законами и понятиями о том, что такое хорошо и что такое плохо, ведомый животными законами естественного отбора, по праву сильного тюкал дубинкой в темя и отбирал лучший кусок или занимал самую уютную пещеру. Убивал ли просто так? Сказать сложно. Перенесемся чуть позже – племя, род. Вот здесь как раз, мы встречаем массу описанных случаев, когда жизнь двоих, случайно встретившихся на узкой тропе, с момента идентификации принадлежности друг друга к разным племенам, зависела исключительно от силы и точности брошенного копья или скорости пущенной стрелы. Можно было просто разойтись и каждому в отдельности продолжить свой путь. Но встреченный был не наш, не такой, как мы, не с нами, а значит, против нас (знакомые слова, не правда ли?). У Льва Гумилева встречаем подтверждение – в одной из книг он пишет о том, что многочисленные названия индейских и прочих первобытных племен на разных континентах, есть не что иное, как слово – враги, произнесенное на языках их соседей. Святой обязанности защищать родину или охранять границы не было, вследствие отсутствия государственности и самих границ. Да и привязанность к определенной территории была весьма условной. Крайне малая плотность населения не позволяет говорить и о хроническом недостатке ресурсов. И, тем не менее, племена усердно крошили друг друга.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2012-10-18 04:54 pm (UTC)Читая, почему-то вспоминается « Американка»( http://www.kino-teatr.ru/kino/movie/ros/210/annot/). Нормальный такой фильм снял Месхиев про быт и нравы времен «развитого социализма». Время немного другое, раньше лет на 8 - 10, чем у автора, но колорит тот же. Я сам, застал эпоху джинсов-клеш, патлов (директоров школ с ножницами), воротников рубашек, поверх пиджаков… К бритым черепам до сих пор испытываю стойкую неприязнь. Умом понимаю – прическа на чужой голове – не мое дело. И, тем не менее, в сердце ли, в душе стойкая связь – бритая голова – символ неблагополучия. Месхиев, однако, поскромничал. Не стал добивать тех, кто сегодня вопит о том, что в союзе куда ни плюнь – сплошь святость и непорочность. От себя добавлю: в 70-е, любой тринадцатилетний знал о свободно продающемся пятновыводителе, который если плеснуть на носовой платок и поднести к носу… Или о способе получения спиртосодержащего зелья из популярного клея БФ. Пробовали практически все. Разница лишь в том, что большинству для удовлетворения любопытства хватало разового опыта, а некоторые задерживались в долгосрочных дружеских отношениях с пороком. Но, и не на этом я хочу заострить внимание.
У автора довольно колоритно описано неотъемлемое явление советских и постсоветских лет – массовые битвы – «махаловки». Самое интересное в них то, что коллективная агрессия носит совершенно не мотивированный характер: нет трофеев, территориальных завоеваний (границы районов не сдвигались вследствие победы одной из сторон), не берут пленных, дани, не навязывают проигравшей стороне грабительских договоров. И, тем не менее, бьются. Просто так, ради самой битвы. Не только обитатели разных городских районов, но и, к примеру, студенты «на картошке» - с деревенскими, командированные - с местными, новостроевские - с коренными , гражданские – с военными… Возникает вопрос: а что за зверь такой - эта массовая немотивированная агрессия в основу которой положен принцип элементарной не идентичности, и почему она так прочно укоренилась на нашей родной российской почве?
Как ни банально звучит, обвинять буду ленинистов. Давайте немного в истории покопаемся. С первобытным троглодитом вроде все ясно – не стесненный законами и понятиями о том, что такое хорошо и что такое плохо, ведомый животными законами естественного отбора, по праву сильного тюкал дубинкой в темя и отбирал лучший кусок или занимал самую уютную пещеру. Убивал ли просто так? Сказать сложно. Перенесемся чуть позже – племя, род. Вот здесь как раз, мы встречаем массу описанных случаев, когда жизнь двоих, случайно встретившихся на узкой тропе, с момента идентификации принадлежности друг друга к разным племенам, зависела исключительно от силы и точности брошенного копья или скорости пущенной стрелы. Можно было просто разойтись и каждому в отдельности продолжить свой путь. Но встреченный был не наш, не такой, как мы, не с нами, а значит, против нас (знакомые слова, не правда ли?). У Льва Гумилева встречаем подтверждение – в одной из книг он пишет о том, что многочисленные названия индейских и прочих первобытных племен на разных континентах, есть не что иное, как слово – враги, произнесенное на языках их соседей. Святой обязанности защищать родину или охранять границы не было, вследствие отсутствия государственности и самих границ. Да и привязанность к определенной территории была весьма условной. Крайне малая плотность населения не позволяет говорить и о хроническом недостатке ресурсов. И, тем не менее, племена усердно крошили друг друга.